медиа-альманах
У М
Н О Ж Е Н И Е
Vol. ? Январь 2011
Заглавная Идеология Авторы | Проекты Выпуски Коммуникация Ссылки
Религия и наука. Война или гармония?
Каковы взаимоотношения между наукой и религией? Этот вопрос на сегодняшний день стал одним из самых злободневных как в России, так и за рубежом. Различные авторы дают разные ответы. В данной работе мы постараемся разобраться в том, какой ответ дает на этот вопрос Стив Фуллер, социальный эпистемолог, в своей книге "Наука против религии? Разумный замысел и проблемы эволюции" [1].
Борьбу науки и религии Фуллер называет основной интеллектуальной борьбой нашей эры, и в своей книге берется рефлексировать философские и социологические основания этой борьбы [2].
В этой книге Фуллер рассматривает противостояние современной версии креационизма - теории разумного замысла (intelligent design theory) - и современного же дарвинизма - "нео-дарвинистского синтеза".
"Наука против религии?" - так озаглавлена эта книга. Знак вопроса в заглавии не случаен.
Фуллер не скрывает, что долгое время креационисты представали как защитники именно религиозной точки зрения, в то время как дарвинисты - как защитники сугубо научного взгляда. Но наука, отрекшаяся от своих религиозных основ, забыла свою историю. Напомнить науке ее историю, вернуть ее к истокам - в этом, как представляется, одна из целей данной книги.Фуллер пишет: "Исторический конфликт между наукой и религией был более социальным, чем когнитивным". Исторически интеллектуальный конфликт между наукой и религией был, по Фуллеру, конфликтом между государством и церковью [3].
Существуют или нет философские основания для конфликта между наукой и религией? На этот вопрос Фуллер отвечает отрицательно. Прежде всего он обращается к истории науки, напоминая читателю, что в историческом плане наука с самого своего зарождения была инспирирована религиозными идеями, причем относящимися именно к монотеистической религии. Сама идея наличия законов природы, которые человек может постичь, берет начало в идее разумного Божественного плана, по которому устроен наш мир. Ньютон недаром становится одним из главных героев книги - Ньютон представлял основания своей математической физики как подчиняющиеся божественному плану, отраженному имплицитно и в Библии. Дарвин, идя по "более скромному пути", следовал аналогии мира с часами, подразумевающими существования часовщика. Грегор Мендель был католическим монахом, и его открытия в области генетики не были инспирированы идеями Дарвина и, по мнению Фуллера, никак их не подтверждают.
Рефлексируя философские основания неодарвинизма и теории разумного замысла, Фуллер пишет о том, что, как заметил еще Т. Г. Гексли (T.H. Huxley (1893)), "своим триумфом современная наука обязана монотеистической религии, которая поднимала человека до "образа и подобия Божия", способного к схватыванию в деталях и пониманию единства природы в целях ее изменения в соответствии с человеческими потребностями и целями" [4].
Можно вспомнить здесь и статью Фуллера "Антропная или кармическая альтернатива: модернизация научно-религиозного дуализма для XXI века" [5].
В этой статье он называет ситуацию, сложившуюся в современности ситуацией "выбора между антропной и кармической перспективами". Антропная перспектива, по Фуллеру, связана с основными монотеистическими религиями Запада. В результате секуляризации этой перспективы в XIX в. возник позитивизм. Кармическую перспективу он связывает с основными религиями Востока. Ее секуляризованной формой в XX в. стал неодарвинистский синтез. Фуллер явно симпатизирует "антропной перспективе", берущей начало из представления о человеке как "образе и подобии Божием". Кроме того, из этой статьи более ясно видно, что основной разрыв проходит вовсе не между религией и наукой, но между двумя нормативными точками зрения на человеческий род (вернемся к обсуждаемой книге), отношения между которыми Фуллер метафорически описывает как отношения между углеродом и кремнием. Неодарвинистское понятие Homo sapiens связано с понятием генома, отсылающим к понятию животной жизни, в основе которой лежит углерод. В свою очередь кремний - элемент, входящий в состав стекла и других материалов, проводящих свет и электричество [6].
Концептуальное столкновение между современной наукой и монотеистической религией касается природы человека - уникальности его существования. Чем определяется положение человека в мире: актуальным прошедшим (наука) или потенциальным будущим (религия)? [7].
Фуллер вспоминает (уже в заключении книги), что после Канта этот выбор обычно описывался в эпистемологических терминах противостояния "рационализма" и "эмпиризма" . В основе первого - вера в способность разума схватывать единство и закономерности мира, поднимающую нас над животными и приближающую к Богу. В основе второго - скептицизм относительно существования каких-либо способностей, которые дали бы нам знание помимо доставляемого чувственными данными, относящимися к физическому миру [8].
Все же, на наш взгляд, Фуллер относится к религии с определенной долей подозрения. Так, один из его аргументов в пользу теории разумного замысла звучит: тот факт, что выдвижение антиэволюционных научных теорий мотивировано религиозными интересами недостаточен для дисквалификации этих теорий, поскольку религиозная мотивация представляет здесь контекст открытия, но не затрагивает контекст обоснования. Теория разумного замысла научна - одно из основных положений фуллеровского анализа. Научными являются в равной степени как теория разумного замысла, так и нео-дарвинизм. Фуллер размышляет над религиозными инспирациями науки и находит, что определенные религиозные положения - особенно положений монотеистической религии - имеют огромный эвристический потенциал для развития научных идей. Мышление о разумном замысле, лежащем в основе мира, по Фуллеру, положительно влияет на контекст научного открытия. И все же наука, а не религия, является основным референтом книги. Фуллер находит, что поскольку наука и религия являются различными, но могущими пересекаться и взаимодействовать, видами отношения к миру, то наука вполне может инспирирована религиозными аттитюдами [9]. При этом монотеистическая религия, по Фуллеру, более отвечает науке как космогонической теории, представленной, например, механикой Ньютона [10].
При всем этом, Фуллер не говорит, какая именно монотеистическая религия. Его обзор в этом смысле неконфессионален. Кроме того, и к самой религии он подходит только с точки зрения ее вклада в науку, находя, что именно в этом заключается ее когнитивный аспект. Фуллер говорит в терминах Т. Куна о "смене парадигм", настающей в современной биологии, когда на смену биологии, основанной на дарвинизме должна прийти креационистская биология. При обосновании этого нормативного тезиса, философ в определенной степени убедителен. Но за рамками рассмотрения остаются свойства религии как самостоятельного способа познания.
В то же время возникает вопрос: если по Фуллеру наука и религия -это разные, но пересекающиеся и взаимодействующие, виды отношения к миру, то не являются ли области их пересечения менее обширными, чем считает автор.
Так, отечественные философы указывают на то, что наука и религия дают "разные ответы на разные вопросы" [11]. Еще в 1954 году святитель Лука (Войно-Ясеницкий), выдающийся советский хирург и непризнанный в то время религиозный философ, четко разводит цели науки и религии: "Наука - есть система достигнутых знаний о наблюдаемых нами явлениях действительности. Это знания… о мире, как мы его видим, созерцаем…" [12] (курсив мой - Ю.М.). В то же время "религия есть отношение к Абсолютному, к Тому, Кого мы называем Богом" [13].На наш взгляд также когнитивная функция религии состоит в гораздо большем, чем просто обеспечение науки эвристически полезными идеями. Также и различие религиозного и научного знания состоит не просто в том, что последнее имеет контекст обоснования, а первое относится только к контексту открытия (такое понимание в контексте (да простят мне повторение этого слова) дискуссий о знании, продолжающихся со времен расцвета логического позитивизма, вызывает подозрение в абсолютной нерелигиозности автора).
В чем же состоит когнитивная функция религии? Дело в том, что религиозное знание представляет собой, в первую очередь, личностное, интроспективное знание, к которому не подходит критерий интерсубъективности. Это знание человека о самом себе и о своем отношении к Трансцендентному и Вечному, которое вырабатывается в процессе упорной религиозной практики. И хотя такое знание не передается другим людям путем простого сообщения, все же оно выполняет именно функции знания - организует мировоззрение человека, его поступки, не только внешние, но и внутренние, поступки по отношению к самому себе (например, раскаяние как поступок). Таким образом, знание научное и религиозное относятся к непересекающимся областям (первое - к внешнему миру, общему для всех людей, второе - к внутреннему миру конкретного человека). Оно имеет различные характеристики: научное знание в большинстве своем составляет интерсубъективное явное знание (доля неявного знания, на которое указывал М. Полани, в науке гораздо меньше), ядро же религиозного знания как раз составляет знание личностное и неявное (хотя содержание Библии, житий святых, наставлений духовных отцов составляет здесь сообщаемую часть, общую для всех верующих). Иными словами, религиозное знание - знание субъекта о том, как ему обращаться со своим внутренним миром, укрощать страсти, как распоряжаться собственной личностью (в религиозной терминологии - душой), сохраняя ее целостность и дееспособность. Заметим, что речь здесь идет именно о знании, а не о вере. Это знание о том, как веровать. И именно знание о том, как веровать, является целью постов, упражнения в молитвах и смирении, подвижнической жизни, отдающих себя православной вере.
С. Фуллер представил англоязычному читателю интереснейший и глубокий обзор исторических взаимоотношений религии и науки. Он симпатизирует не любой религии, но только монотеистической. Вместе с тем, он сильно обеднил концепцию религиозного знания, сосредотачиваясь только на том его аспекте, который повлиял на науку. Упрекать автора за это не следует, поскольку это, скорее всего, и представляло изначальный замысел его работы. Он проанализировал противостояние двух научных теорий: теории разумного замысла (креационистское направление) и нео-дарвинизма (эволюционистское направление). Вместе с тем существует и точка зрения, более радикально примиряющая науку и религию, чем это пытается сделать Фуллер, а именно точка зрения, что науке и религии не о чем спорить, поскольку знание, даваемое той и другой, относится к разным сторонам реальности.
Примечания
1. См.: S. Fuller. Science vs Religion? Intelligent design and the problem of evolution. Cambridge, Malden, 2007. P. 179.
2. S. Fuller. Science vs Religion? Intelligent design and the problem of evolution. Cambridge, Malden, 2007. P. 1.
3. S. Fuller. Science vs Religion? Intelligent design and the problem of evolution. Cambridge, Malden, 2007. P. 12.
4. S. Fuller. Science vs Religion? Intelligent design and the problem of evolution. Cambridge, Malden, 2007. P. 98.
5. См.: Фуллер С. Антропная или кармическая альтернатива: модернизация научно-религиозного дуализма для XXI века // Эпистемология & философия науки, 2005, т. VI, №. 4. С. 181-191.
6. S. Fuller. Science vs Religion? Intelligent design and the problem of evolution. Cambridge, Malden, 2007. P. 48.
7. S. Fuller. Science vs Religion? Intelligent design and the problem of evolution. Cambridge, Malden, 2007. P. 46.
8. S. Fuller. Science vs Religion? Intelligent design and the problem of evolution. Cambridge, Malden, 2007. P. 160.
9. S. Fuller. Science vs Religion? Intelligent design and the problem of evolution. Cambridge, Malden, 2007. P. 22.
10. S. Fuller. Science vs Religion? Intelligent design and the problem of evolution. Cambridge, Malden, 2007. P. 23.
11. Диакон А. Кураев. Может ли православный быть эволюционистом? Клин, 2006. С. 6.
12. Святитель Лука (Войно-Ясеницкий). Наука и религия. Дух, душа и тело. Ростов-на-Дону, 2001. С. 34-35.
13. Святитель Лука (Войно-Ясеницкий). Наука и религия. Дух, душа и тело. Ростов-на-Дону, 2001. С. 37.
Опубликовано с разрешения автора
См. также: